Есть жизнь городская ежедневная, в ней все по ритму, по расписанию.

Будни – выходные, город – загород. Работа – дом.

А есть жизнь дорожная – из пункта А в пункт Б на транспорте, на машине, на автобусе.

И дорога эта, ближняя иль далекая, неизменно рождает думу думную:

а куда и откуда я путь держу, и что на пути этом встретиться,

и как путь тот называется:  через тернии ли к звездам, иль дорога торная?

И о том ли мне блог писать, что давно я уже путешествую, из Кольчугина до Владимира?

И на чем же я путешествую:  на автобусе,  да  на Икарусе.   И по что же он такой старенький, а все возит, тьфу – тьфу, не ломается? А вопросы мои, про контору ту,  про автобусную, до сих пор во мне поднимаются…

   Мне всегда интересно, кто танцует, а кто музыку заказывает, в любой истории, в любом деле. Как пассажир, всей кухни не знаю, но по пассажирскому своему  разумению, недовольство есть качеством  междугороднего транспорта.  Да и недоумение: вроде наполняемость достаточная, что за столько лет новых автобусов купить не на что, или только по дороге во Владимир такая ситуация? Да и первый ресурс  не машинный он, человеческий. Как водителям тем, что возят нас, там работается? Да терпение им что придает? Что, зарплата там столь высокая?

   Пятница – день студенческий. От обеда и до вечера на платформе народ только множится. Но кто бы ни был сегодня за рулем за главного, на Владимирском вокзале с контролером все общаются нарочито спокойно, к платформе подъезжают строго за 5 минут. Ни разу я не попадала в автобус раньше. Поэтому иной раз и поругаешь кольчугинского «шэфа» за простой на холоде.

 Но замечания в адрес «Икаруса» встречают невозмутимо, с достоинством. Полная юркая кондуктор проверяет билеты: «Ой, выключите вы двигатель пока, гражданин водитель, дышать нечем! Эти Икарусы только воздух отравляют. Старей коня Буденного, прости господи!».

  Водитель спокойно закуривает. Только сегодня утром он  на дороге в очередной раз в двигатель залезал. Руки по локоть в масле, коробка передач стучит, пассажиры жалуются: пора ехать. За столько лет наблюдения и прямого участия в переездах  мало что изменилось. Покрасят борта новой краской, полы подметут. Наверное, еще много чего по ремонту делают, да только реальность такова: автобусы все равно старые, аварийность высокая.

  Между сиденьями начинается танец саквояжей и сумок. В поиске мест пассажиры двигаются в  витиеватом и закрученном танце. Наконец, все устраиваются и принимают вид спокойной готовности.  В ожидании отправления осматриваюсь и мысленно соображаю:  какой из девяти Икарусов нас сегодня повезет? Следуя чисто женской логике, по номерам и цвету занавесок, насчитала и отметила: всего девять их.

·         А вообще интересно:  сколько всего их, красных исторических,  в АТП находится?  Каков возраст этих машин? Сколько себя помню (а помню  я себя отчетливо с 2 лет),  они все время БЫЛИ.

Заботливой хозяйственной рукой мне хочется снять занавески и выстирать. Эх, но я же не работник по уборке автобусов! Осматриваю сиденья на предмет неожиданностей. Ничего особенного.  Только снова встретишь заложенный за чехол сиденья прошлогодний пассажирский билет. Таинственным скопом лежат на верхних полках какие - то мешки и пакеты…

·         Кто занимается уборкой автобусов?  

  С удивлением и грустью  наблюдаешь, как приходит в упадок транспорт, и поражаешься мужеству и терпению персонала, работающего на этих машинах.

  Пока по Владимиру едешь, на витрины смотришь, отвлекаешься, а после свернешь с трассы, и пейзаж за окном в тьму проваливается. И тогда отчетливо слышится, как урчат в животе у машины все ее железные внутренности, тогда думу и думаешь: как доедешь, и на чем в ней жизнь держится.

 … Мы колесим мимо окрестных деревень, наблюдая из окна, как в желтых окошках домов теплится жизнь. В промозглой осенней ночи этот свет успокаивает и вселяет надежду. Деревню Бабаево легко узнаешь: она после поворота с трассы – первая. В детстве думалось, что здесь делают бабаевские конфеты.  Ставрово по рисунку зданий у дороги похоже на Белую речку. Эти места легко узнаешь по запаху животноводческой фермы.   

   Каждая деревня или село отличаются чем – то своим, особенным. В Черкутине всегда остановка – много народу выходит, а в селе Ельцино крутые спуски, дух замирает на большой скорости. Едешь и мысленно желаешь всем жителям добра и процветания, а водителю автобуса – довезти нас без приключений. 

   За 9 лет поездок  между Владимиром и Кольчугино приключений на… долю выпало не так много. Один единственный раз пересаживали из автобуса в автобус:  заглохли в районе Дубков. В остальных же случаях с неполадками в машине водителям удавалось справиться и самим.

·         Неужели дешевле латать старые дыры, нежели купить новое?  

  На дороге во Владимире автобус такой встретишь:  о, наш Кольчугинский! В Муром, да Ковров только «Маны» да «Исузу» ходят. Икарусы исключительно наши!

·         А КТО они, неизменные хранители автобусного комфорта, водители?  Сколько их в АТП работает? И каковы условия их труда? Судя по кадровому составу, довольно стабильные?

  Не зная их имен, мысленно окрестишь одного «спокойный, светловолосый», второго – «говорун и весельчак», а третий… с  соседом Михалычем сходство увидишь!  Никогда от них хамства откровенного не услышишь. Вот и условия тебе труда.

Пока едешь, и качество дорог оценишь. Но  тогда это тема отдельного блога …или митинга.

  Вот знакомые ямы автовокзала. Внутреннее убранство автобуса сотрясается от прыжков на кочках, будто радуется приближению к дому.

«До центра довезете?...Ах, по городу  11 рублей? Ну, что ж, не убудет. А вам на развитие и содержание вполне кстати»…

·         А на развитие ли? Ну, бог с ним.

Дверь открывается не без труда. Здравствуй, город, темень, малая Родина.