Окончание или суффикс?

Должно быть, всем понятно, что, если слово склоняется, его конечное -о обретает статус окончания (флексии), то есть морфемы, изменяющейся по падежам.Если же слово не склоняется, его конечное -о, – суффикс, то есть морфема, остающаяся неизменной в процессе падежного склонения. Здесь важно лишь знать, в каких случаях Кольчугино и ему подобные наименования обретают склоняемую форму, а в каких – несклоняемую.

Правда, для выполнения вышеприведённого задания этого не требуется, поэтому здесь достаточно будет показать два варианта морфемного разбора, обозначив в одном из них конечное -о как окончание, а в другом – как суффикс. На вопрос же о морфемном статусе конечного -о в словах подобного типа предлагаю ответить так: «Это окончание, переходящее в суффикс».

Раздвоившаяся норма

Заглянув в лингвистические учебники, мы найдём, что русский литературный язык признает двойную грамматическую норму при воспроизводстве интересующих нас топонимов. И раздвоилась она относительно недавно. Отечественная лингвистика вплоть до 60-х годов ХХ века в абсолютном большинстве случаев не признавала нормативность несклоняемых форм, хотя и допускала их употребление в специальной литературе.

Да и сейчас двойная грамматическая норма – этововсе не значит: хочу – склоняю, хочу – нет. Она стилистически дифференцирована, а стало быть, то, что нормально для одного стиля, – ненормально для другого. При этом следует знать, что из пяти стилей, представляющих функциональную систему русского литературного языка, только в одном, а именно: в разговорно-бытовом, – признается равноправность употребления обеих разновидностей двойной грамматической нормы. В остальных же стилях более или менее строгое предпочтение отдаётся либо склоняемым, либо несклоняемым формам топонимов с конечным -о. Особенно в этой связи противостоят друг другу два стиля нашей речевой деятельности:

1) официально-деловой стиль (язык документов), где принято использовать несклоняемые формы, а употребление склоняемых квалифицируется как морфолого-стилистическая ошибка;

2) публицистический стиль, где всё наоборот: склоняемые формы – норма, а использование несклоняемых без особой на то коммуникативной или художественной необходимости считается ненормативным.

Для тех же из нас, кому неохота вникать в нюансы русской функциональной стилистики, есть простое и удобное правило.

Простое и удобное, но не всеохватное

Это правило основано на противопоставлении топонимов типа Кольчугино вне сочетания и в сочетании с соотнесенными с ними родовыми наименованиями. Вне сочетания – склоняем, в сочетании – не склоняем. Например: живу в Кольчугине, хожу по Кольчугину, на улицах Кольчугина. Но: в городе Кольчугино, по городу Кольчугино, на улицах города Кольчугино.

Должно быть, излишне пояснять, что слова город и Кольчугино соотносятся друг с другом как родовое и видовое наименования одного и того же населённого пункта.

А при взгляде на это словосочетание через призму синтаксиса очевидно, что город выступает в роли определяемого и (что особенно важно) склоняемого слова, а Кольчугино – в роли приложения, то есть определения, выраженного именем существительным, которое в данной позиции теряет способность склоняться. Говорю «теряет», а не «потеряло», потому что имеются случаи (их рассмотрим ниже), когда такие приложения допустимо склонять.

Отступления и дополнения

Вышеприведённое правило не распространяется на топонимы пусть даже славянского, но иностранного происхождения. Их не принято склонять в любых синтаксических позициях. Например: Олимпиада в Сараево, побывать в Тырновои т.д. Но: побывать в Иванове, в Кольчугине, в Беречине.

Не забывайте и о том, что склонение названий наших городов и соответствующих им фамилий отличаются формами творительного падежа: Например: я горжусь Кольчугином и купцом Кольчугиным. Не скажу, что это отличие присуще только письменной речи, но в устном исполнении оно, сами понимаете, скрадывается.

Несклоняемость, закреплённую за иноземными топонимами, никто не запрещает переносить и на их русские аналоги: побывать в Иваново, в Кольчугино, в Беречино. Однако следует знать, что при этом мы уходим в сферу разговорно-бытового стиля, где, как уже было сказано, равноправны обе разновидности раздвоившейся нормы. Между тем жанр школьных сочинений, да и все журналистские жанры сориентированы на публицистический стиль, где несклоняемые формы таких топонимов, за исключением вышерассмотренных приложений, не считаются нормативными.

Правда, это не значит, что тот же журналист обязан работать только в рамках публицистического стиля. Выходить за эти рамки можно, а порой и нужно, но всегда с опорой на принцип коммуникативной целесообразности, или, проще говоря, на языковое чутьё. Если оно, конечно, есть. А если нет, то лучше, наверное, не выходить.

Дабы почувствовать разницу между функциональными стилями русской письменной речи рассмотрим четыре варианта одной, по сути, словесной конструкции:

1) живу в Кольчугино,

2) живу в Кольчугине,

3) живу в городе Кольчугино,

4) живу в г. Кольчугино.

Первый вариант принадлежит разговорно-бытовому стилю, поскольку в офи-циально-деловом видовое на-именование не употребляется без родового, а в публицистическом стиле оно в такой позиции имеет склоняемую форму, то есть второй вариант.

Третий вариант может принадлежать как официально-деловому, так и публицистическому стилю. Но с учётом ситуации – только официально-деловому. Дело в том, что вышеупомянутый принцип коммуникативной целесообразности не позволяет использовать в рамках публицистического стиля ситуативно обессмысленные слова, каковым в нашем случае является слово город. Ведь, публикуясь в местной прессе, нет никакого смысла напоминать (а уж тем более – сообщать) себе и читателю, что Кольчугино является городом. Другое дело – официально-деловой стиль, где любому сообщению придаётся ещё и юридический смысл, исходя из чего слово Кольчугино не употребляется без привязки к слову город.

Четвертый вариант – исключительно официально-деловой, на что, помимо прочего, указывает сокращённое написание слова город.

Возвращаясь к отступлениям от простого и удобного правила, заметим, что в рамках публицистического стиля допустимы и склоняемые формы слов-приложений. То есть можно написать и так: «Яживу в городе Кольчугино», – и эдак: «Яживу в городе Кольчугине». Хотя по вышеназванным причинам здесь лучше применять склоняемый вариант без слова город: «Яживу в Кольчугине».

Независимо от стиля нельзя склонять закавыченные слова-приложения. Например: в сельхозкооперативе «Новобусино».

Кстати, в незабываемом словосочетании округ Кольчугиновторое слово тоже выступает в роли закавыченного приложения. Просто присутствие кавычек здесь письменно не фиксируется. Насколько это соответствует правилам орфографии, разбираться не будем, но отметим, что, становясь невидимыми, кавычки ничуть не теряют своего предназначения, в соответствии с которым они блокируют возможность грамматического согласования приложения с определяемым словом.

То же самое в грамматическом смысле можно сказать и о станции Келерово, хотя здесь несклоняемость приложения обусловлено ещё и тем, что определяемое слово имеет форму женского рода. В этой связи наиболее типичны сочетания со словом деревня. Например: из деревни Крюково, в деревне Блудово, с деревней Товарково.

Женский род существительного деревня не даёт, как видите, склоняться подчинённым ему представителям среднего рода, что, впрочем, никак не противоречит нашему простому и удобному правилу, а лишь дополняет его.

Невежды, знающие всё

В одной из песен Высоцкого есть такая фраза: «Пришла пора всезнающих невежд». То есть их пора пришла ещё тогда. Теперь же, судя по всему, таких всезнаек развелось ещё больше. Некоторые из них даже обросли учёными степенями. И кое-кто из этих некоторых не отказал себе в удовольствии пристыдить с высоты своего величия сотрудников нашей редакции за безграмотное, как он считает, использование в печати склоняемых форм слова Кольчугино. И это далеко не единичный случай. До сих пор у меня хранится письмо в газету с такой вот формулировкой: «Обидно за наш город! Ведь все знают его название, но писать без ошибок не могут! Название нашего города НЕ СКЛОНЯЕТСЯ!!!»

Характерная особенность всезнающих невежд – признание себя таковыми лишь наполовину, то есть себя – всезнающими, остальных – невеждами, подтверждение чему содержит, кстати говоря, и вышеприведённая цитата. Правда, справедливости ради стоит сказать, что тенденцию-то эти персонажи верно учуяли. Всё-таки недаром они нос по ветру держат.

Тенденция к вытеснению склоняемых форм

На эту грамматическую тенденцию, охватившую топонимы типа Кольчугино, мы указали ещё в начале нашей статьи через определение морфемного статуса конечного о, назвав его окончанием, переходящим в суффикс.

Процесс перехода длится, возможно, уже не первое столетие и, судя по всему, с ускорением. Причём с нарастающим. Между тем, как утверждает автор многих современных учебников с общим названием «Стилистика русского языка» доктор филологических наук Ирина Борисовна Голуб: «У русских классиков мы находим только склоняемые формы топонимов с конечным -о». А по поводу возникновения вышеуказанной тенденции она пишет следующее: «Вначале несклоняемые формы употреблялись географами и военными, для которых важно было дать названия в исходной номинативной форме, чтобы не спутать дублетные наименования с нулевым окончанием: Киров – Кирово, Иванов – Иваново, Пушкин – Пушкино» (Конец цитаты).

Процессу вытеснения из русской речи склоняемых форм несклоняемыми весьма способствует и влияние неизменяемых по падежам слов иноязычного происхождения с формальными признакам среднего рода. Речь, конечно, идёт не столько о заимствованиях типа пальто,радио, кино (хотя их влияние тоже нельзя недооценивать), сколько о иноязычных топонимах: Палермо, Осло, Ровно, Сараево,Косово. Последним из перечисленных слов называют, правда, не город, а область, но в силу его славянского происхождения лексико-грамматическая аналогия с ним, пожалуй, даже более действенна, чем с тем же Палермо или Осло.

Кроме того, усугубившаяся в постсоветское время бюрократизация общественной жизни вкупе с общим упадком речевой культуры привели к усилению влияния и расширению распространения (я бы даже сказал – к экспансии) официально-делового стиля в сфере не только письменной, но и устной русской речи. А поскольку такой стиль приемлет лишь несклоняемые формы топонимов с конечным о, усилилась и вышеозначенная тенденция.

Предпосылок к тому, что процесс вытеснения пойдет вспять и или хотя бы замедлится, я не вижу. Но и потворствовать ему не хочу и при возможности выбора всегда использую склоняемые формы топонимов типа Кольчугино. Тенденция к отказу от их склонения не нравится мне тем, что она ломает одну из основополагающих традиций русской грамматики. Не в целом, конечно, ломает, а в частности. Но даже в пределах этой частности отказ от склонения исконно русских имён существительных делает наш язык менее гибким, что, мягко говоря, не радует. Да и А.С. Пушкин (он же – Пушкин А.С. в рамках официально-делового стиля), назвавший одну из своих повестей «Историей села Горюхина» (а не «…... села Горюхино») всё-таки больший для меня авторитет, чем тысячи и даже миллионы современников, вольно или невольно способствующих этой грамматической ломке.

И. АНТОНОВ